Интересно, что в современном западном спорте до сих пор сохранились следы древней ритуально-игровой деятельности. Но, конечно же, глубинный ее смысл утрачен, ибо спорт в целом приобрел внешний (экзотерический) характер. Представления об идеалах состязания, о спортивной этике, чести и совести, рыцарском отношении к противнику существуют как разрозненные моральные принципы и не складываются в общую картину Духовной Эволюции человека. Нормы морали и этики спортивного поведения отражены в правилах единоборств, призванных исключить наиболее опасные приемы, способные причинить увечья противнику или даже стать причиной его смерти. Однако спортсмены, тренеры и организаторы спорта знают этому подлинную цену. Тренеры подсказывают своим подопечным, как обманывать судей, выполняя приемы на грани "фола". И "мастера спорта" обязаны овладеть ими, чтобы добиваться победы. Заодно они усваивают и соответствующую "мораль". Бешеная конкуренция в спорте диктует "волчьи законы", которые не только деморализуют спортсменов, но и приводят их к физическому разрушению. Не будет преувеличением назвать использование допингов и анаболиков "чумой" современного спорта.
        Готовность спортсменов жертвовать своим здоровьем и причинять вред сопернику во имя славы и наград вступает в вопиющее противоречие с провозглашаемыми возвышенными идеалами "олимпийского движения" и его лозунгами. При этом, если один из общепризнанных принципов олимпийского спорта — "Важна не победа, а участие", — все же задает (пусть слишком обобщенно) верную ориентацию, то наш доморощенный пресловутый лозунг — "От значка ГО к олимпийским медалям"— является блистательным примером чисто внешней мотивации и духовного уродства. Недаром, проходя духовно бессмысленный путь "от значка ГО к олимпийским медалям", многие чемпионы не находят смысла и на вершине спортивных достижений. Редкие исключения лишь подтверждают правило. Характерным исключением, например, было "озарение" одного из наших чемпионов мира по классической борьбе (конца 60-х годов). В узком круге друзей он признался, что только на пьедестале в США он впервые задался вопросами: "Зачем я здесь стою?" и "Что же дальше?" Застигнутый этими мыслями врасплох, он испытал шоковый эффект, подобный дзэнскому озарению. С момента пробуждения и начались его интенсивные духовные поиски. А сколько чемпионов и мастеров спорта продолжает "спать" — всходя на вершину и спустившись с нее?..
        Для того, чтобы наглядней представить и лучше понять, какие духовные потери понесли современный спорт и "олимпийское движение", следует обратиться к их древнейшим истокам — "всегреческим играм", из которых более всего известны Олимпийские, а также Пифийские и Истмийские игры. Конечно, было бы ошибочным прямолинейно "противопоставлять современный спорт и "всегреческие игры" как экзотерический и эзотерический институты. "Всегреческие игры", помимо внутреннего, духовного плана содержания имели, естественно, и план внешней мотивации. Однако помимо того, что оба плана принимались во внимание, духовный смысл "всегреческих игр" имел преобладающую и безусловную ценность.
        Античная традиция сохранила воззрения на Игры как на уподобление жизни, в которую вовлечены различные по духовному уровню категории людей. Мы находим их у Диогена Лаэрция. Он сообщает об уподоблении рода человеческого людям, собравшимся на "всегреческие игры", отмечая в отношении к ним принципиально разные позиции. В одном случае преобладает внешняя, корыстная мотивация, в другом — внутренняя, философская. Как на "всегреческих играх" одни соревнуются ради почестей и славы, другие приходят туда, чтобы выгодно продать или купить, лучшие же — для того, чтобы наблюдать за всем этим, так и в жизни: "одни служат славе, другие деньгам, те же немногие, кто, пренебрегая всем этим, занимается изучением природы, называют себя любителями мудрости, т.е. философами". Заметим, что быть философом, согласно Пифагору (впервые использовавшему данный термин), значит не что иное как "уподобляться Богу", который только и владеет искомой Мудростью.
        Древние "всегреческие игры" имели очевидную мирную устремленность. Современный лозунг "О, спорт, ты — мир", находил в Играх буквальное подтверждение. Когда начинались Игры, прекращались войны. Однако, в отличие от современных, древние Игры служили еще символом одного из важнейших духовных принципов, который был сформулирован Платоном: "война ради мира, а не мир ради войны". Игры имели священный характер, посвящаясь определенным богам. Согласно мифам, Игры освящал своим присутствием лучезарный Аполлон Гиперборейский — владыка Мировой Гармонии, целитель душ и вождь посвященных. Таковыми же были, в той или иной степени, устроители и участники Игр. Символично, что в мирных состязаниях сходились не только борцы и панкратисты, но также поэты, музыканты, певцы, ораторы, философы. Как участники единого ритуала, имеющего оттенок мистериального действа, они олицетворяли борьбу противоположных сил, устремленную к Высшей Гармонии. То, что представало на внешнем зримом плане, по магическому закону всеобщей "симпатии" должно было вызывать соответствующий отзвук в "мире невидимом", в мире идеальных сущностей. Эзотерическое понимание Игр как священного ритуала наделяло посвященных соперников чувством высокой духовно-приветственной ответственности. Бойцы, готовясь к состязаниям, подвергали себя всемереному очищению — соблюдая предусмотренную диету, воздержание, стремясь освободиться от эгоистических и корыстных желаний, чреватых озлобленностью или ненавистью к противнику. Примечательно, что атлеты-пифагорейцы, отличавшиеся особо добродетельным образом жизни, прославились своими успехами на Играх, а общий духовный подъем жителей пифагорейских центров "Великой Греции" (Южной Италии), прежде всего Кротона, Метапонта и Тарента, способствовал их военным успехам. Удивительно ли, что победители Игр, олицетворяя подражание идеальным, божественным образцам, удостаивались поистине божественных почестей? Ведь они являли собой героев, т.е. полубогов. Эзотерическую этимологию слова "герой", Платон раскрывает в своем диалоге "Кратил", связывая его по смыслу со словом "эрос". Посвященные видели в героях плоды божественной Любви к смертным. Появление героев среди людей означало пришествие богоподобных подвижников и учителей, т.е. существ, находящихся на более высокой ступени эволюции. Вот кем должны были видеться людям сведущим "лучшие из лучших" на "всегреческих играх"!
        Признаки священного ритуала в древних Играх указывают на важную (если не господствующую) роль в них внутреннего, духовного плана содержания. Современная эстафета передачи олимпийского огня есть слабый отзвук былой одухотворенности всегреческих состязаний. Олимпийский огонь — это огонь божественный, непалящий, духовный. Символическими памятниками Огню стали египетские пирамиды, с которыми связаны таинственные ритуалы мистериальных посвящений. Недаром также духовным (а не астрономическим) символом античного космоса стал находящийся в его центре пылающий вселенский Очаг (Гестия). Вечно пламенеющий Очаг есть центр духовного притяжения для всех "искателей мудрости", на каких бы путях не свершался их поиск... Духовная устремленность повсеместно и вовсе времена требовала подвижничества и героических усилий (в обозначенном эзотерическом смысле). Это должно быть понятно. Однако нужен еще решительный поворот и даже "взрыв" сознания, чтобы оно расширилось за пределы внешних ("феноменальных") проявлений боевого искусства, особенно каратэ, которое сегодня смыкается со спортом. Критерием такой подготовленности сознания является его способность постоянно удерживать скрытый план духовного содержания в любых проявлениях практики боевого искусства, касаясь тем самым "ноуменальной" и сферы Истинного Бытия. При этом, на определенном этапе осознания Пути. При этом, на определенном этапе осознания Пути, должна быть уяснена его духовная цель и сложиться система представлений, позволяющий видеть во внутреннем плане содержания боевого искусства закономерные связи. В нашем случае для осмысления Борьбы и Противника в духовном измерении необходимы соответствующие вехи и ориентиры для пересмотра религий боевого искусства. Попытаюсь сделать это беглыми штрихами.

Следующая статья: Борьба и противник в духовном измерении. Часть 6