Итак, анализ проблемы позволяет заключить, что в идеале Путь Будо-каратэ есть Путь самопознания, а его адепты — "искатели мудрости" и "стражи Божественного Закона". Если принять данную эзотерическую концепцию, то, по мере обретения соответствующего духовного опыта, привычные явления и отношения изменят свой облик, представят в духовном измерении и в своем идеальном значении. Вот некоторые из важнейших значений. Школа Кекусинкай есть "общество", "союз", а точнее "братство". Общение "посвященных" членов школы — это обнаружение духовного родства. В таком общении основной тон задают "внутренние люди", т.е. носители божественного начала в каждой человеческой душе. Иерархия школы в содержательном плане — это иерархия мастерства и духовной зрелости, соответствующая определенным ступеням посвящения. В организационном плане эта иерархия выглядит несколько иначе и может быть уподоблена церковной, где есть служители и служащие, чины и чиновники...
        3ал для занятий — "додзе", т. е. место, где ищут Путь. Это "храм" боевого искусства, где возносятся молитвы (чтение клятвы додзе, сеансы медитации), произносятся "проповеди" (наставления учителя), соблюдаются "ритуалы" (этикет додзе), идет повседневная служба (тренировки). Зал — это школа этикета, ритуала, духовно-нравственного воспитания последователей Будо-каратэ.
        Один из "священных ритуалов" Будо-каратэ связан с кумитэ. Здесь есть свои ступени "посвящения" и подготовки сознания к работе и озарениям в экстремальных ситуациях. Это учебные кумитэ, спарринговые тесты, бои в нокдаун-турнирах, наконец, реальные бои, проводимые "на грани жизни и смерти". Учебные кумитэ и спортивные поединки, ограниченные правилами, являются самыми типичными "ритуалами" школы. Вот почему, когда Ояма говорит о возможности "ритуального" боя даже с братом или отцом, то за этим — признание кумитэ как "мистериального посвящения", где противник выступает союзником на Пути самопознания. Что же касается опасных боев без правил, на необходимости которых настаивает Ояма, то это тоже еще "ритуал", хотя и почти смыкающийся с жизнью. Почти, поскольку все опасные поединки включая бои с быками, у Оямы были результатом осознанного выбора. Иными словами, имея максимально непредсказуемый характер, сами по себе они были планируемыми и ожидаемыми. Это последняя ступень готовности мастера к любой неожиданной экстремальной ситуации, где должно спонтанно проявиться все его владение искусством и духовная зрелость.
        Пожалуй, наибольший интерес может иметь эзотерическое истолкование "ритуала" проведения контактного боя в нокдаун-турнире. В центре внимания здесь должен быть поклон, который в дзэне рассматривается как едва ли не самая важная духовная практика. Говорят, что даже перед смертью, когда человеку уже ничего не остается, он должен быть готов поклониться. Поклон — это не просто знак уважения к официальным лицам турнира, к рефери и противнику. Это символ преодоления своего "эго" и духовной открытости бойца. Совершая поклоны на татами, боец включается в "ритуал", который имеет множество планов. Один из важнейших планов — это отношения с судьями, другой — с противником. Все судьи, и прежде всего рефери, выступают глашатаями Истины. Их долг и задачи в идеале также стремиться от эгоистических мотивов в вынесении решения (когда его приходится взвешивать на весах справедливости). Это нелегко, как нелегка любая духовная работа, тем более коллективная. Ее ближайшая цель — привести отношение между судьями и бойцами в гармоничное состояние. Следует заметить, что ритуальный характер проведения боя на татами превращает его в коллективную духовную практику. Она требует не только понимания, но и искусства участвовать в "ритуальном действе", владения церемониалом, а значит соответствующих упражнений. Необходима особая четкость и слаженность действий судейской бригады, рефери и бойцов, сдержанность и достоинство в поклонах и иных формах поведения. Все это создает не только внешний эстетический эффект, но и является показателем определенного уровня гармоничности взаимодействия участников.
        Отношения между противниками заслуживают более развернутых пояснений, поскольку имеют прямое отношение к заявленной теме. Прежде всего, освобождаясь от цепей "эго", боец возвышается до сверхличного состояния сознания. При этом противник как личность исчезает. В мистериальном ритуале посвящения уже не важно кто есть противник — враг, друг, брат или отец. Достижение освобожденного сверхличного состояния сознания в принципе исключает ненависть к противнику (как и любые иные чувства в ходе боя). Однако вне боя, т.е. в личностном плане, противник заслуживает уважения, благодарности и любви, искренних проявлений дружеских чувств. Как непременный участник совместного "искания мудрости", противник становится союзником и всегда учителем — создавая препятствия, без преодоления которых невозможен интенсивный рост самосознания и духовного созревания. Это и есть позиция "истинного", "божественного", т.е. "внутреннего" человека в душе, возвышающего свой голос вопреки возможным эгоистическим доводам человека "внешнего".
        Узреть смысл Борьбы и Противника в духовном измерении — значит испытать некое озарение. В сверхличном восприятии и божественном освещении сразу устраняются все препятствия, для объединенного сознания неодолимые. Конечно, и обыденное сознание, следуя вечному зову "истинной" части души, стремится к божественному. Но, оставаясь непросвещенным, оно творит себе кумиров. Посвященный же отторгает их от себя, что также есть аксиома эзотеризма. Согласно Плотину, открывший путь к прямому мистическому контакту с божеством, оставляет изваяния богов у входа в святилище. То же Плотин не без основания заявляет, что ему нет нужды ходить к богам в храм, ибо они сами приходят к нему. Здесь ключ к пониманию парадоксальных дзэнских призывов: "Убей Будду, убей патриарха" или сходных призывов адепта дзэна и Буси-До в "Хагакурэ": "Убейте богов, если они станут на вашем пути" или знакомой христианской заповеди: "Не сотвори себе кумира"...
        Надеюсь, что столь сильная концентрация внимания на скрытом плане духовного содержания традиций искусств Будо внесла определенные изменения в привычные обыденные представления о Борьбе и Противнике. Неподготовленное сознание возможно будет выталкивать новые смысловые элементы, как слишком "идеальные", если не "идеалистические", т.е. далекие от реальной жизни. Однако признание чего-то "идеальным" вовсе не означает его оторванности от "материи" повседневности. Разве идеальные воззрения даосов не нашли полное и последовательное выражение во всех внешних проявлениях практики ушу? Разве то же самое не случилось с "дзэнскими видами борьбы"? Разве Масутацу Ояма, провозгласив идеалы Кекусин Будо-каратэ и одухотворяя его практику, пренебрег внешним планом ее реализации (создания международной организации, неутомимая пропаганда и пр.)? Конечно нет, идеалы, как и весь внутренний скрытый план духовного содержания традиции Будо-каратэ, обнаруживает свой смысл лишь в сопряжении с планом внешним, явным. И, дай Бог, чтобы это сопряжение было сбалансированным и гармоничным в духовной тональности. Ибо, в конечном счете, наша Школа такова, какой мы ее видим и будет такой, какой мы ее захотим видеть.

Следующая статья: Будо-каратэ и современное спортивное единоборство. Часть 1.